Три года назад питерское издательство “Азбука” выпустило в свет книжку в яркой мягкой обложке, изображающей парня в шортах на ядерно-зеленом фоне. Это был роман японского писателя Харуки Мураками “Охота на овец”, блестяще переведенный Дмитрием Коваленином. Успех был сногсшибательный. В этом году за Мураками взялась питерская же “Амфора”, и в серии “Новый Век” вышла не только уже известная читателю “Охота”, но и новый роман “Dance, dance, dance…”, о котором и пойдет речь. Красивое издание радует глаз и руку: как приятно держать, листать, читать эту узкую медово-коричневую книжку после распадающейся на куски
“азбуковской” “Охоты”! На обложке – танцующая на ферме пара, паутины веревок связывают их с землей и придают сходство с марионетками. “Что-то знакомое,” – подумаете вы и будете правы: это обложка Пинк Флойдовского альбома “A Collection of Great Dance Songs”. Очень грамотный выбор. Во-
первых, это своего рода сигнал для определенной аудитории, во-вторых, слово Dance не просто так вынесено в заглавие, в-третьих, музыка, группы,
песни просто пронизывают всю ткань романа и даже, как мы видим, залезают на обложку, ну и в четвертых, просто красивая картинка.

Этот роман – своего рода продолжение “Охоты на овец”: тот же герой, но года на три постарше, тот же Человек-Овца, косвенно присутствует та же девушка, только старый отель “Дельфин” превратился в небоскреб, но при этом остался и отелем, и “Дельфином”. Но все-таки, это другая книжка, а не “продолжение”. Многим она понравится меньше: нет особой динамики сюжета, читатель все время находится в ожидании чего-то. Вот-вот что-то случится – но не случается. Главным становится именно ожидание, а не действие. Это чувство усиливается, когда понимаешь, что практически каждое событие в романе описано по два-три раза, словно заново прокручено, как любимая песня на кассете. Но многим книга безусловно понравится: здесь есть и над чем подумать, и над чем от души посмеяться. Тот факт, что японский роман носит английское название комментирует сам переводчик: “Название книги - "Дансу, Дансу, Дансу". Английское слово, написанное японской каной. То есть, императив это или существительное - неясно. То же самое я делаю и в русском. Но в диалогах Человек-Овца говорит ему по-японски: "Одору н да е!" - букв. "Танцуй!", резкий императив. Так я и перевожу, уже с японского.”

Сам Дмитрий Коваленин – личность незаурядная. Отсутствуя в России лет десять, он командовал грузчиками в японском порту Ниигата, а по ночам
переводил для себя Мураками. “Будь я чуть гениальнее, я бы сам такую книгу написал,” – признается Дмитрий. - "Дэнс" не станет такой попсовой книгой, как "Овцы". Я вообще против опопсевания Мураками. Я не хочу, чтобы эта книжечка лежала в дамской сумочке рядом с теннисной ракеткой и пастой "Аквафреш". Ее смогут прочесть лишь те, кого интересуют определенные вопросы.”